16 сентября 2009 года в «Призыве» была опубликована исследовательская статья ученицы Харовской средней школы № 2 Вероники Смирновой о её прадеде «Русский солдат – Александр Смирнов», посвящённая 95-летию начала Первой мировой войны.
На одной из фотографий, помещённых в тексте, запечатлены два солдата русской армии, один из которых на момент публикации был ей неизвестен. Не так давно по поводу этой публикации я получила отклик. Харовчане супруги Татьяна и Сергей Кудрявцевы сообщили, о том, что второй солдат на той фотографии – прадед Сергея – Иван Александрович Рысаков. Оказалось, что точно такая же фотография хранится и в семье отца Сергея, Николая Акиндиновича Кудрявцева. И что есть ещё фотографии, где их прадед запечатлён в военной форме в дни прохождения военной службы в Вологодском пехотном полку в Петрограде. Как уверяли супруги, на обороте одного фото была надпись: «удостоен высочайших наград и благодарностей их Императорских Величеств Государя Императора и Государыни Императрицы»...
Старинное фото
Два товарища в форме русских пехотинцев – один помоложе, другой постарше, смотрят на нас из прошлого столетия. Один из них – мой молодой дед Александр Павлович Смирнов. Даты на снимке нет, о ней мы можем только догадываться. Служил дед в Петрограде в 1914-1915 г.г.
Александр Павлович родился 16 августа 1890 г. в крестьянской семье Павла Васильевича и Агнии Михайловны Смирновых из деревни Варламово Михайловской волости Кадниковского уезда Вологодской губернии.
В 1902 г. он окончил Васьяновское сельское училище Кадниковского уезда и поэтому имел «право на льготу, установленную пунктом 3-м статьи 64 Устава о воинской повинности (Изд. 1897 г.)», о чём было записано в Свидетельстве об окончании данного учебного заведения, выданного на его имя Кадниковским Уездным училищным советом.
Поэтому он и «ходил в ратники на 1 месяц» в 1912 году, о чём сделал запись в своей записной книжке, где отмечал важнейшие события своей жизни.
А перед самым началом Первой мировой войны - 28 июля 1914 года - его вновь призвали на ратную военную службу, которую он проходил в Петрограде в составе Вологодской пешей дружины (позднее – Вологодского пехотного полка).
Документы свидетельствуют
О том, где и как служил мой дед, мы узнали из подлинных документов, хранящихся в семейном архиве, среди которых – «Личная записная книжка». Формат книжки – 11 х 18 см. Позднее такие документы, но маленького, карманного формата, стали называться «Личными книжками красноармейца». А сейчас это – воинский билет с фотографией. В начале 20 века каждый солдат имел личный номер. Александр Смирнов имел личный № 215.
У каждого нижнего чина Русской армии имелась такая «Личная записная книжка», которую он был «должен постоянно хранить у себя при получении денег и предъявлять её ротному командиру для отметки в соответствующих графах количества денег и время выдачи». Это были «приварочные, чайные и кормовые деньги». Хлебные деньги, деньги за смотры, единовременные денежные награды, письма с деньгами. Собственные деньги было положено сдавать командиру и получать под расписку. Многие страницы в этой книжке так и остались чистыми, поскольку простые солдаты получали лишь мизерное жалование денежного довольствия. За июль и август 1914 года было выдано 55 копеек лишь 9 сентября, по 50 копеек – в следующие месяцы. В декабре 1914 г. перед Новым годом было выдано 75 копеек. Нательная рубаха солдата стоила в то время 1 руб. 30 коп., а исподние брюки - 1 руб. 70 коп. Пара сапог стоила 7 руб., полотенце – 16 коп. Так что купить что-то стоящее на жалованье было сложновато, а уж тем более помочь семье, оставшейся в деревне.
В книжке отмечалось не только денежное, но и вещевое довольствие, предметы вооружения и снаряжения. Солдат имел при себе: винтовку, приспособления для ухода за оружием - отвёртку, протирку, дульную накладку, шомпольную муфту, шпильку, ружейный ремень, штыковую ножну. Солдату выдавали поясной ремень с бляхой и петлёй, поясной ремень с пряжкою, ремень к шинели, патронную сумку, нагрудный патронташ. Из записей в книжке становится ясным, что винтовку мой дед менял три раза (в книжке указывались и зачёркивались номера выдаваемого оружия). Последней в его руках была японская винтовка. Всё, что надо было иметь солдату – это табак да минимум сухого пайка - умещалось в вещевом мешке, на поясе прицеплялась баклага с водой и котелок.
В Вологодском пехотном полку
Ровно сто лет назад мой дедушка Смирнов Александр Павлович (1890-1952) служил в Петрограде на охране железной дороги. В одном полку с ним был и его земляк Иван Александрович Рысаков. В 1914 г. служили они в Вологодском пехотном полку в составе 348 Вологодской пешей дружины, 2 роты, 4 взвода, 4 отделения. Этот полк был создан в 1793 г. как Вологодский мушкетёрский полк. Местом его дислокации был Северный Кавказ. Своим названием он был обязан солдатскому вооружению – ружьям – мушкетам. В этом статусе он участвовал в различных военных кампаниях – по усмирению горцев в Кабарде и в долине реки Чегмен. Полк принял участие в войне с Турцией в 1828-1829 г.г. и польской кампании 1831 г., потеряв при этом убитыми и ранеными более трети своего состава. При реорганизации через два десятка лет он стал именоваться Вологодским пехотным полком с местом приписной дислокации в Новгород-Волынском. Новобранцев в основном набирали из окрестных губерний, но один взвод первой роты (она считалась лучшей) в каждом батальоне по традиции формировался из «титульных» призывников, то есть вологжан. Землячества в армии тогда служили моральной поддержкой солдатам, и присутствие в полку большого числа военнослужащих из одного уезда или даже волости сплачивало солдат и делало их храбрее. Как само собой разумеющееся считалось тогда и то, что шефство над своим полком брали на себя губернские власти и представители вологодского купечества. Участвовал вологодский полк и в Первой мировой войне.
Письмо Александра Смирнова
В нашем семейном архиве сохранилось чудом уцелевшее письмо, написанное ровно сто лет назад на небольшом клочке бумаги тёмными чернилами. Оно написано по всем правилам старой орфографии, которую я сохранила. Так писали письма родным и близким солдаты с фронта, охраняя их душевное спокойствие в самые тяжёлые дни боёв и невесёлой окопной жизни.
«1914 ноября 30 дня.
Дорогим моим родителям папаше и мамаше от сына вашего Александра.
Посылаю я вам своё сыновское почтение и с любовью и сердечным приветом прошу вашего родительского благословения, которое навеки нерушимо. И супруге Александре посылаю супружеское почтение и с любовью сердечный привет. И дорогому сыну Коле посылаю своё родительское благословение, которое навеки нерушимо. И низкий поклон и брату с супругой и сыном и по низкому поклону сестре Фаине. Низкий поклон и дедушке. И желаю вам всем хорошего, и уведомляю вас, что меня в учебную не выбрали.
В среду принимали другую присягу и с молодыми 3 р. И 1/24-й сегодня отправились на охрану железной дороги по Петроградской и Вятской железной дороге на 1 месяц. Коледу угнали…(непонятное слово – прим. Авт.), Костю Красика.
Теперь нас будут учить вместе с молодыми. Сборной роты не будет. (Вероятно, произошла реорганизация, поскольку на Личной записной книжке название 348 пешей роты было зачёркнуто, и поверху выведено: «437 пехотный полк, 4 роты, 3 взвода, 1 отделения. – прим. Авт.)
В караул ходим все через 1 день. Сегодня купил шапку-папаху за 1 руб.25 коп. и снялись на карточку со своим начальником 12 взводных и отдельно (очевидно, вот этот снимок – прим. Авт.).
Теперь нам хлеба дают 2 фунта, а мяса больше 32 зол. и жалованья прибавили 25 коп. в месяц. Теперь всего 75 копеек. За перчатки выдали 35 коп., а казённые отобрали. За носки – 32 коп. Теперь писать не знаю, что ещё, тёмно и неловко. Затем и до свидания. Остаюсь добр и здоров, того и вам желаю. Поклоны все получил, спасибо вам.»
Пехотинец Иван Рысаков
Иван Рысаков был уроженцем деревни Екимовская, что в трёх километрах от деревни Варламово. Оба они проходили военную службу ратниками в Петрограде в составе 348 пешей Вологодской дружины (позднее названной 437 пехотным полком), 2 роты, 4 взвода, 4 отделения.
Одна из внучек Ивана Рысакова, харовчанка Галина Акиндиновна Кузьмина, оказала неоценимую помощь в написании этого материала. Она показала мне те самые фотографии, с которых и начался наш рассказ. Действительно, на обороте одной из них было написано: «Удостоен высочайших наград и благодарностей Их Императорских Величеств Государя Императора и Государыни Императрицы». К сожалению, эта надпись, выполненная типографским способом, относилась не к портретируемым лицам, а к мастеру – фотографу Оцуп, снявшему их в Петрограде на углу Литейного и Бассейной улицы.
Вот что рассказала Галина Акиндиновна:
-К сожалению, о дедушке мы мало что знаем, хотя сохранилось несколько фотографий, которые прислал он со службы в рядах русской армии. Моя мама, Александра Ивановна Кудрявцева (Рысакова), была единственным ребёнком в солдатской семье Ивана Александровича и Анны Васильевны. Она родилась 13 января 1913 года. Её отец служил в армии 25 лет и пришёл в родную деревню уже «на возрасте», с большой окладистой бородой. Точные даты жизни дедушки мне неизвестны, как и то, был ли он ранен на войне и от чего скончался.
Семья Рысаковых была основательной, верующей, жили хорошо, в достатке. Крепкий большой дом, справное хозяйство, своя полоска земли. Соблюдали все православные посты, и если в Масленицу в доме ещё оставались пироги, то в Великий пост к ним не прикасались, сушили на сухари, питаясь скоромной пищей.
После возвращения с Первой мировой дед Иван прожил очень мало, и моя мама ко времени своего замужества, к 25-ти годам (1939), уже осталась круглой сиротой. Но пока была жива её мать, моя бабушка Анна, они поддерживали своё хозяйство, обрабатывая землю, выращивали лён, пряли и ткали. Так что замуж молодая девушка вышла с хорошим приданым. Выйдя замуж в Кузовлёво, она позднее перевезла туда и родительский дом, который стоит там и по сей день, как память о знаменитом предке Иване Рысакове.
Одну из фотографий Иван Рысаков прислал своей крёстной - Апполинарии Михайловне Широгоровой, которую особо почитал и любил: «1915 года 1 мая Посылаю сию карточку я матери крёстной на память. Твой крестник маркеля Щапотин. Апполинарии Михайловне».
Благодарности их Императорских Величеств
Издавна так повелось у людей, что ремесло воина считалось самым уважаемым и почётным. Но оно порождало не только героев, но и калек, вдов и сирот, делая их несчастными. Поэтому этим категориям граждан от государства за их ратный труд всегда назначались пенсии, оказывалась поддержка. Так было задекларировано Российским государством и накануне Первой мировой войны.
Пенсия нижним чинам назначалась на срок или пожизненно, смотря по тому, утрачена ли ими способность к труду временно или навсегда. Воины, увольняемые из армии по ранению, должны были обязательно освидетельствоваться для определения их прав на пенсию, помимо ходатайства с их стороны. Все увечные воины, лишившиеся руки или ноги, могут получить искусственные ноги, руки и другие механические приспособления 1. Из Мариинского приюта увечных воинов в Петрограде; 2. Из комитета Ея императорского Величества Великой Княгини Елисаветы Фёдоровны по снабжению искусственными конечностями и другими протезами и механическими приспособлениями увечных воинов в Москве; 3. Из приюта для ампутированных и увечных воинов, учреждённого в г.Киеве под покровительство Их Императорских Высочеств Великих Княгинь Анастасии Николаевны и Милицы Николаевны. Для чего они по очереди на казённый счёт будут по заявкам вызываться в Петроград, Москву или Киев. С прошениями о выдаче протезов следует обращаться в вышеназванные Приюты или Комитет. Прошение это должно посылать непосредственно по почте, но можно также представить известным уездным воинским начальникам, которые и передадут их по назначению.
Вызванные комиссией с места своего жительства увечные отправляются для прохождения свидетельствования известными уездными воинскими начальниками в распоряжение того уездного воинского начальника, куда подано прошение, который и препровождает увечных в Приюты или Комитет».
К сожалению, так и не удалось установить, где и как получил своё боевое ранение Александр Павлович Смирнов, лишившийся ноги. С войны он вернулся инвалидом, и хотя состоял в Вологодском Губернском Союзе Увечных воинов под №3279, пенсию так и не получал. На жизнь зарабатывал промысловой охотой, сдавая на государство пушнину белки. Ходил по лесам, до крови натирая культю деревяшкой. По мере сил работал в колхозе. Скончался в 1952 г. Видимо, увечных воинов было так много, что ни один Комитет или Приют не справлялся с ними.
Татьяна СМИРНОВА
Фото из семейных архивов Кудрявцевых и Смирновых
